— Леша, я иду!
— Я молчал!
— Ты громко думал!

— Аня! Смотри, раздобудь нам где-нибудь Красную Книгу? Только побыстрее, это важно.
— А англо-русский словарь подойдёт? Весь красный, ну там только две золотые полосочки?
— Подойдёт. Прям срочно его тащи. И фломастеры принеси — мы полоску заштрихуем, будет полностью красный.

— Удивительная атмосфера у нас сейчас в студии... Да, Максим? Атмосфера какого-то необыкновенного единения...
— Угу. И за эту атмосферу соединения мы должны благодарить нашего дежурного техника Камиля.

— Ребята, прежде чем продолжить, скажите пару слов по поводу Японского моря, плавучего зоопарка и редких животных.
— Я, конечно, мало что знаю о редких животных, но вот соседка моя по лестничной клетке, вот она редкая сука.

— Перепонка..
— Да, перепонка, что перепонка?
— Хорошее слово! «Перепонка», «перепончатый»... Знаешь, какой-нибудь там перепончатокрылый...
— Мы что, этих животных сами должны придумывать?
— Слав, а где мы их сейчас возьмём?
— Ну да. Серпень!
— Что серпень?
— Перепончатокрылый серпень.
— А что такое «серпень»?
— «Август» по-украински.
— Прекрасно! Значит водится на Украине...
— ...и только в августе!

— Скажите пожалуйста, Иван Андреевич, ведь у животных нет никакой самостоятельной возможности как-то выбраться?
— Да, есть. Теоретическая возможность есть у медведя-летуна. Он ведь на воле преодолевает до пятисот метров по воздуху. Но как он это делает! Он забирается на самую высокую сосну и оттуда планирует.

— А как животные переносят морское путешествие?
— Вы знаете, по-разному. Вот, например, бородатая выхухоль, она прекрасно переносит. Она же спит девять месяцев в году. Да, и если её не разбудить, то и все одиннадцать!

— Бак пустой.
— Ясно. Опять соляру налево сливал?
— Чё сразу сливал?... Ну слил... Пол бака. Но пол бака нам до Японии хватит?
— А чего он тогда пустой?
— А я откуда знаю?
— Вот! Потому что предупреждать надо! Я тоже пол бака слил. А пол бака и пол бака — это по-любому бак же получается!

— Нонна, часы переводили четыре месяца назад!
— Вот я тогда и не перевела...
— Ну... Можешь уже и не переводить, чего часы дорогие переводить почём зря...