Это потому что в искусстве нет объективных критериев. Вот в спорте всё объективно — пробежал быстрее всех стометровку, всё — ты молодец, победитель, чемпион!... И никого не интересует стиль твоего бега, хоть задом наперед. «Как-то он не концептуально пробежал..» — да пошел ты в жопу, ты сам так пробеги. «Нет, нет, что же он хотел сказать этими своими 9.5 секундами» — что ты хрен так пробежишь — только и всего.
— О! Бельдяжки! Здесь мы и заночуем.
— Я не могу!
— Почему?
— Я женат. Мне нельзя в Бельдяжки...
Цезарь всего достиг, всех покорил. Он ничего никому не должен. Ни Року, ни его братьям. Ни сефирийскому клану... Прими Сезар за лучшего императора Цезаря!
Аве мне!
Последняя роль Алена Делона, роль императора Цезаря, где он решил дополнить монолог экспромтом в разговоре с зеркалом, великому актеру эту шутку позволили оставить в фильме.
— Здесь хватит места на двоих?
— Тут с трудом уместитесь Вы вместе с Вашим самомнением.
Лёша: — Ты представляешь, как в такой ситуации приятно отказать?
Слава: — Не представляю...
Лёша: — Она пришла... вся... Жанна Фриске.
Слава: — Ну я знаю, не надо.
Лёша: — Пришла и говорит — я твоя...
Жанна Фриске: — «Я люблю вас, Вячеслав Гаврилович!»
Лёша: — А он ей — раз!
Вячеслав Гаврилович: — «А я вас — нет!»
Лёша: — Всем бабам в её лице отмстил! За юношеские прыщи, за девочку в девятом классе, которая не пошла с тобой танцевать, за третьекурсницу, которая заснула в самый важный момент, пьяная дура!
Слава: — У тебя это тоже было?
Лёша: — Было!
— Ну ведь было же, да? Было? В глаза мне смотри! Я же вижу, что было!
— Да не было ничего, зачем бы я тебе тогда рассказал.
— Угу... Ну целовались же, да? Целовались!
— Да вообще не целовались.
— Угу... Я поняла: ты к ней сам приставал, а она тебе отказала!
— Я же тебе говорю — это она ко мне приставала, а я отказал... Клянусь!
— Чем?
— Здоровьем Гоши.
— Че... правда не было? Отказал? Жанне Фриске?
— Да.
— Ну ты мудак...
