несчастлив бываешь, когда близкий человек умирает, но не когда он уходит, пусть даже надолго, пусть навсегда.

Этому племени, беспокойных, недолговечных, убивающих друг друга скитальцев по нашему глобусу иногда всё-таки удавалось что-то, что несёт в себе иллюзию вечности...

Пусть другие жалуются, что наше время дурно, я недоволен им за то, что оно ничтожно, совершенно лишено страсти.

Монтэг видел руки, протянутые к его теплу, только руки – тела сидевших вокруг костра были скрыты темнотой. Над руками – неподвижные лица, оживлённые отблесками пламени. Он и не знал, что огонь может быть таким. Он даже не подозревал, что огонь может не только отнимать, но и давать. Даже запах этого огня был совсем другой. Бог весть, сколько он так простоял, отдаваясь нелепой, но приятной фантазии, будто он лесной зверь, которого свет костра выманил из чащи. У него были влажные в густых ресницах глаза, гладкая шерсть, шершавый мокрый нос, копыта, у него были ветвистые рога, и если бы кровь его пролилась на землю, запахло бы осенью.