Ты помнишь Толстого? Его мучения по поводу невозможности любить человечество вообще. Сколько времени прошло с тех пор? Я как-то не могу сообразить, помоги мне. Ну вот я тебя люблю. Но любовь — это чувство, которое можно переживать, но объяснить нельзя. Объяснить можно понятие, а любишь то, что можно потерять: себя, женщину, Родину. До сего дня человечество, Земля, были попросту недоступны для любви. Ты понимаешь, о чём я, Снаут? Нас ведь так мало, всего несколько миллиардов, горстка. А может быть мы вообще здесь для того, чтобы впервые ощутить людей как повод для любви?

— После того, как ты прожил здесь столько лет, ясно ли ты ощущаешь свою связь с жизнью там?...
— А ты любитель крайних вопросов. Боюсь, что скоро ты спросишь меня о смысле жизни.
— Подожди, не иронизируй.
— Это банальный вопрос. Когда человек счастлив, смысл жизни и прочие вечные темы его редко интересуют. Ими следует задаваться в конце жизни.
— А когда наступит этот конец — мы же не знаем, вот и торопимся.
— А ты не торопись: самые счастливые люди — те, кто никогда не интересовался этими проклятыми вопросами.
— Вопрос — это всегда желание познать, а для сохранения простых человеческих истин нужны тайны: тайна счастья, смерти, любви.
— Может быть, ты и прав, но попробуй — не думай обо всём этом.
— А думать об этом — всё равно что знать день своей смерти. Незнание этого дня практически делает нас бессмертными.

Секс и любовь — это две вещи, которые сведут с ума любого человека. И это именно то, что я так и не могу понять до конца.

7 простых правил жизни в тени:
1) Не носите плащи.
2) Бойтесь энтузиазма и любви. Это может привести к нежелательным последствиям.
3) Если вас спрашивают, интересуют ли вас проблемы мира, посмотрите ему в глаза. Больше он этот вопрос не задаст.
4 и 5) Не используйте настоящее имя.
6) Не делайте того, что человек, который стоит перед вами, не поймёт.
7) Никогда ничего не создавайте. Вас могут не понять. Вас будут клеймить и преследовать до конца дней. Это не изменится.

— Вы можете съесть целых три штуки?
— Ну... я... проголодался.
— Но это же так вредно. В них куча крысиных какашек, тараканьих лапок, и стружек, и всякого дерьма.
— Ха.
— И еще... э-э... что-то химическое, токсины.
— Вы же сами их едите.
— Да, но видите ли, их форма, против нее я бессилен, плюс я пытаюсь совершить самоубийство, а у вас какая уважительная причина?