Дверь не закрывая, страх все равно найдет лазейку. Он оседает в наших душах тревогой и подозрительностью. Мы многого боимся: опасности, неопределенности, неизвестности, но возможно самый главный наш страх — что мы не любимы.

Успокойся, милая. Неандерталец уже ушёл. Ему на нас наплевать. У мужчин часто нет сердца, ещё чаще — мозгов.

— Кто из вас смотрел предвыборные дебаты по телевизору?
— Я смотрел. Я их всегда смотрю. Это интересно. Иногда депутаты дерутся.

— Мне фруктовый йогурт, обезжиренный.
— А я не голодна, поэтому возьму только двойной сэндвич и банановый торт.

Почему нас хотят разлучить, а когда мы вместе, нам причиняют боль? Я не хочу, чтобы наше чувство топтали, а вместо него росла только злость. Дайте мне любить и быть счастливой. От слез можно быстро состариться. Я должна быть сильной и смелой, чтобы бороться и не сдаваться.

Никогда не думала, что горе может вызывать физическую боль. Мне кажется, что мое тело просто скручивает от этого. Я не могу вернуться в школу. Не хочу видеть ни подруг, ни его. Я сижу дома и не выхожу, но мне не становится лучше, я чувствую себя несчастной. Прошло уже много дней, но боль не ослабевает. Каждый день просыпаюсь и я надеюсь, что все это было лишь страшным сном и все на самом деле по-прежнему, но это не сон...

Настоящая любовь, как у них, требует безумных поступков. Она заставляет рисковать, будоражит кровь. Она похожа на безумие. И поэтому только риск, безумие может ее спасти. Иначе им не помочь.