Корабельные судьбы — иногда как людские. Их можно изучать. Они достойны монографий.

Я согласен подставить себя под пули, но только под вражеские. Ждать, когда тебя убьют свои, противно.

Движение людской реки многолико и однолико, многоголосо и одноголосо. У демонстрации нет героя — здесь один герой. Это сама демонстрация...

Чувство золотой середины дается не каждому, нужен для этого талант. А бездарные актеры всегда переигрывают.

На крейсерах волнения перешли в бурные взрывы патриотических ликований. Там кричали «ура России» — и даже качали офицеров. Они взлетали на матросских руках, с высоты палуб виделся им рейд, молчаливые остовы дредноутов, на которых офицеров никто не качал. Там их убивали, там штыками загоняли их в норы казематов.

В самом деле, каково лететь вниз головой в пропасть кипящей воды, распластывания полы шинели, и вода тут же обнимает тебя властно и жестоко, а последний проблеск сознания отметит, что сейчас мимо тебя, мимо твоей судьбы проходит корабль, уже не твой, внешне безучастный к твоей гибели...

В маленьком коллективе трудно скрыть свои слабости. Это не линкор, где человек теряется, словно прохожий на Невском. Тут любой подлец заявит о себе, что он подлец...