Мы в суете, как бы гонясь за тенью,
Спешим от наслажденья к наслажденью.
Но наступает время отрезвленья,
Когда и в наслажденье нет забвенья.

Уж лучше пусть не обретут признанья
Ни доброта твоя, ни дарованья,
Чем жить овеянным почетом ложным,
Пред миром слыть большим, но быть ничтожным.

На звёзды мы глядим в полночный час,
А солнце в полдень ослепляет нас,
Так темень лжи, что радость нам приносит,
Приятнее, чем правда без прикрас.

От сотворенья так уж повелось —
В стихах и в жизни все дороги врозь.
Кто в вышину, кто в глубину стремится,
Но большинство сворачивает вкось.

Слыть праведными нет у нас причины,
В каком-нибудь грехе мы все повинны. Кто, в грех впадая, сам себе вредит,
Тот искупает грех наполовину. Тот страшен, кто во зло другим грешит,
Щадит себя, другому целя в спину.

Иной живёт, стремясь красиво мыслить,
Другой вершит красивые дела;
Но можно к лику красоты причислить
Лишь то, что к цели Истина вела.

Удовольствия точно мак — только коснёшься цветка, как лепестки опадают; или точно снег, падающий в реку: одно мгновение белый, а в следующее — он исчезает навсегда.