Как-то портовая шлюха сказала робкому моряку: не важно, какой размер дал тебе Бог, важно, как ты им действуешь.

но что вообще в школе хорошего? Когда нас туда швыряют как заложников в турецкую баню, школа кажется нам самым важным делом на свете. Только после третьего или четвертого класса мы начинаем понимать, какой это вообще идиотизм с начала и до конца.

Есть плохие писатели, которые пишут вирши про «разгневанные груди лесбиянки», но есть и грамотные. Это люди, которые понимают, что как бы лесбиянка не злилась, а груди всё равно останутся грудями.

Тогда я думал: «Нет, не так должна быть устроена наша жизнь.» И тут же приходила другая мысль: «Точно так же думает полмира».

Я стал торговаться, потому что так всегда поступают наркоманы. Я был обаятелен, потому что они обаятельны. В конце концов мне были даны две недели на размышление. Вспоминая это теперь, я понимаю все безумие этого решения. Стоит человек на крыше горящего здания. Подлетает вертолет, зависает над ним, бросает лестницу. «Лезь!» — кричит человек, свесившись из дверцы. Хмырь на крыше горящего дома отвечает: «Дайте мне две недели подумать».

Теперь я знаю, что значит быть пьяным: смутное чувство ревущей благожелательности, более ясное чувство выхода собственного сознания из тела, когда оно парит, как телекамера в руках оператора, а потом — болезнь, рвота, головная боль.