Я до сих пор смотрю на селёдку со смешанным чувством возбуждения и стыда.

— А ты собираешься прослушать почту?
— Нет.
— Но ты должен прослушать это сообщение, Леонард. Оставлять сообщения — это половина социального контракта, которая дополняется проверкой сообщения... Если нарушить этот контракт, то это нарушит все социальные контракты и мы все погрузимся в анархию!
— У тебя в голове просто ад наверное.
— Временами...

Я не виноват! У меня есть только ученические права, а Пенни была учителем. И когда свет сменился на желтый, она закричала: давай, давай, давай! И я — дал, дал, дал!

— Шелдон, почему у тебя на столе все эти не открытые платежные чеки?
— Потому что большинство вещей, которые я планирую купить, ещё не изобретены.
— Здесь, пожалуй, будет несколько тысяч долларов. Почему бы тебе не положить их в банк?
— Я не доверяю банкам. Я верю, что когда роботы восстанут, именно банкоматы возглавят мятеж.

Ладно, слушай, я думаю у тебя столько же шансов иметь сексуальную связь с Пенни, как у телескопа в попытках установить, что центром каждой черной дыры является маленький человечек с фонариком, пытающийся найти прерыватель.

— Ви очэнь красивая дэвУшка.
— Чего?!
— Тебе когда-нибудь говорили, какая ты красивая, на безупречном русском?
— Нет.
— Ну так привыкай!

— Но какая-то бедная женщина возложит свои надежды на мою сперму. Что если она родит ребенка, который не будет знать, нужен интеграл или производная для поиска площади криволинейной трапеции?
— Уверен, она не перестанет его любить.
— Я бы перестал.

— Не знала, что ты играешь на виолончели.
— Да, мои родители видимо подумали, что назвать меня Леонардом и перевести в класс для одарённых детей будет недостаточно, чтобы меня били в школе. ( — А я и не знала, что ты играешь на виолончели.
— Да, мои родители решили, что мало меня в детстве били за имя «Леонард» и учебу в спецшколе.)

— Почему ты не можешь просто сказать людям, что ты зебра?
— А почему ты не можешь сказать людям, что ты один из семи гномов?
— Потому что я — Фродо!
— А я — эффект Допплера!