У меня не тоска по родине, а тоска по чужбине.

Она сидела на полу
И груды писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала. Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело... О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!.. Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени, —
И страшно грустно было мне,
Как от присущей милой тени.

Любила ты и так как ты любить,
Нет, никому ещё не удавалось,
О Господи! И это пережить
И сердце на клочки не разорвалось!

О, как убийственно мы любим,
Как в буйной слепоте страстей
Мы то всего вернее губим,
Что сердцу нашему милей!

Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймёт ли он, чем ты живёшь?
Мысль изречённая есть ложь.

Лишь жить в себе самом умей —
Есть целый мир в душе твоей
Таинственно-волшебных дум;
Их оглушит наружный шум,
Дневные разгонят лучи, —
Внимай их пенью и молчи!..