— Если бросить лягушку в кипящую воду, она от туда выпрыгнет, — объяснил Джеб. — А вот если посадить её в кастрюлю с прохладной водой и поставить на медленный огонь, лягушка не догадается о том, что происходит, пока не станет слишком поздно. Варёная лягушка. Простой пример, как постепенными действиями добиться свого.

— Я тебя люблю, — прошептала я.
— Ты так это говоришь, как будто прощаешься.
Я действительно прощалась...

– Знаешь, мне кажется, причина не во мне, – прошептала я. – Это ее тело… Она ведь симпатичная, да?
– Да. Мелани очень симпатичная. Я бы даже сказал, красивая. Но несмотря на ее красоту, она мне чужая. Я не испытываю к ней никаких… чувств.
– Это всего лишь тело.
– Ничего подобного. Неважно, какое у тебя лицо, важно, что оно выражает. Мне все равно, какой у тебя голос, мне дороги твои слова. Не имеет значения, как ты выглядишь в этом теле, твои поступки говорят сами за себя. Ты прекрасна.

Казалось на этой планете не существовало печали без радости, и на каждую радость приходилась уравновешивающая её печаль — словно кто-то переставлял гирьки на неведомых весах.

Это было очень странное чувство — объятие было отнюдь не платоническим. Моя робость вдруг куда-то делась. Я повернулась лицом к нему, он покрепче сжал объятия.

Глаза оставались такими же синими, какими я их запомнила — якорь, который удерживал меня на этой планете.

Он постоянно касался моего лица и волос, мы часто держались за руки — но ведь на это тело все так реагировали, испытывая ко мне исключительно платонические чувства.

Я заглянула ему в глаза, и сердце забилось, только уже не от воспоминаний: меня захлеснуло настоящее чувство, во рту пересохло, стало трудно дышать. Место, где его рука касалась моей спины, словно жгло огнем.