И мне хотелось грустить, но это непозволительная роскошь.

Никто не знает, есть ли жизнь после смерти, но жить надо, думая, что там ничего нет, — только так можно ценить каждое мгновение, каждую секунду, наслаждаясь каждой трудностью.

— Я первый... Я первый... Вызываю наземную службу. Высота 5000 метров. Горючее кончилось. Передайте инструкции...
— Наземная служба... Первый... Первый, повторяй за мной: «Отче наш, иже еси на небеси...»

Да-да-да. На улице первичные признаки рая. А многие, как всегда, не видят этого сквозь тонированные окна или плотные жалюзи.