— Вау! Шоколадная река!
— Вообще-то, это канализация...

— Я знаю, как нам выбраться из тюрьмы!
— Правда?
— Конечно... Охрана, у нас тут раненый!
— Блин, я мог бы притвориться!

— Я пыталась пробудить в отце чувства.
— Какие чувства?
— Какие-нибудь. Любые. Как я могу пересказать тебе восемнадцать лет своей жизни, когда я чувствовала себя забытой и никому ненужной? Отец всегда относился ко мне, как предмету мебели.
— Значит ты захотела с ним рассчитаться?
— Трудно сказать. Я всегда думала, что только мой отец и никто другой, может помочь мне разобраться в себе самой.
— Помоги себе сама. Ты должна сама разобраться в себе. Тебе не нужен отец для того, чтобы осознать, кто ты есть. Знаешь, как проще всего сделать сон явью? Знаешь? Надо проснуться. И тогда ты обретёшь своё «я». Ты станешь независимой и самодостаточной. Ты обретёшь всё, что только захочешь.

— Я уверен, что не нравлюсь дедушке Пола, потому что я маленького роста.
— У тебя настоящий комплекс.
— Да, именно поэтому я и играю на барабанах. Для меня это как фактор компенсации.

Эта женщина — самое прелестное создание из всех, с которыми мне приходилось общаться. И если по красоте она не уступает почтовому ящику, то я женюсь на ней.

Я бы хотел не видеть тебя больше никогда, но ты была единственным человеком, которого я хотел увидеть снова.

— Ты не сказал, что наше чёртово рандеву в сраном подвале.
— Я сам не знал.
— Ты сказал, что в таверне.
— Это таверна.
— Да, в подвале. А держать оборону в подвале трудно по ряду причин. Одна из них — ты, чёрт возьми, в подвале!