Нью-Йорк, я люблю тебя (New York, I Love You)

Звонит телефон. Он не поднимает. Включается автоответчик.
— Привет, Дэвид, это Камилла. Знаешь, когда Достоевский писал «Игрока», он подписал контракт с издателем, что сможет сдать рукопись через 26 дней. Он справился, но только с помощью молодой стенографистки. Эта девушка осталась с ним и помогала, а позже, они поженились. Аха-ха, правда здорово?! Так он нашел себе жену. Я прочитала всю эту историю в предисловии к «Преступлению и наказанию» и вот, что я подумала: это могло случиться и с нами. Так что я подумала прочесть все эти книги вместо тебя и потом рассказать — тогда бы ты смог сосредоточиться на музыке, если ты, конечно, согласишься. А если не устраивает, то давай забудем и ты спрыгнешь. Но, если хочешь — открой эту дверь.
— Открыть эту дверь?!
Он подходит к двери, смотрит в глазок и видит обложку романа Достоевского. Открывает дверь. Она:
— Ну что? Тогда договорились.
— Значит мы поженимся?
— Мне столько надо прочитать... Привет, я Камилла.
— Привет, я Дэвид.

А вы так не отмахивайтесь, мы вместе пережили эту мощную алхимию, а это не пустяк! С такими вещами не шутят!

Было бы здорово ограничиться сексом, но обернулось совсем по-другому. Что-то случилось. Непонятно как, но мы с ним уже вовлечены в игру.

— А индуистам тоже нельзя мяса?
— Мы не индуисты, мы — джайнисты. Индуизм слишком материалистичен для нас. Ни мяса, ни рыбы. А вам чего нельзя?
— Свинины, ракообразных... А чего еще?
— Лука и чеснока.
— Молока и мяса вместе.
— Помидоров, корней...
— И ничего неосвещенного.
— Ничего острого. От пряностей чувства возбуждаются.
— А христиане все едят! Они, как китайцы, только и делают, что набивают пузо в ресторанах.
— Потому их в нашем бизнесе и нет. Как верить человеку, который ест, что попало?

Знаете, за что я больше всего люблю Нью-Йорк? За такие вот перекуры на обочине, думаешь о жизни, глубже погружаешься в город. Можно смотреть на здания, просто дышать, встречать людей... А можно поговорить с каким-то незнакомцем...