Драгдилер школьной работнице: Давай так: ты крутишь колесо образования, а я его смазываю.

— Меня это уже правда достало. Дома каждый божий день я слушаю своего отца, который докапывается до меня, и ничего не могу с этим поделать. Я прихожу в школу и встречаю там этих ублюдков, которые даже недостойны задницу мне подтирать, и тем более прикасаться к ней.
— Ты все равно с ними не справишься.
— Хуже, чем было, быть не может.
— Не надо самим нарываться. Осталось всего две недели, и этому конец, навсегда!
— Нам стоит это отметить. Двенадцать лет унижений и оскорблений — это продолжается с первого класса! Что нам вспомнить? Мы ходили в школу, нас там мочили еженедельно. К черту! Не знаю насчет тебя, но я хожу там, где я хочу, Барри! И если ты хотя бы чуть-чуть уважаешь себя, ты будешь рядом со мной.

Мы просто решили положить конец оскорблениям, взять в руки свою жизнь. А какие мы, Барри?... Надо мной, например, смеется отец, когда я прихожу домой со шрамом на лице. Ему так проще забывать о себе. Я хожу в школу, где я терплю дерьмо. А ты? Что ты за парень? Тебя бросил твой отец, когда ты еще под стол пешком ходил. Это ты жмешься скромно в уголочке и не производишь ни на кого никакого впечатления? Всем начхать на меня и всем начхать на тебя! Какие у тебя в жизни удовольствия? Чему научили тебя в школе, кроме того, что этот мир — дерьмо? И это правда, жизнь — отстой, а ты все равно умрешь. Что ты сделаешь до смерти, что оставишь после себя? Если я могу заявить о себе, чего бы мне это не стоило, я сделаю это.

— Почему ты встал на колени, Пол? Почему, Пол? Потому что у меня в руках пистолет? Ты боишься пистолета? Ты оскорблял меня, унижал, издевался, мешал с дерьмом, и я смог заставить тебя уважать себя только при помощи пистолета? Ты дерьмо, и в этом твоя проблема. Ты сказал, что я слабак. Кто теперь слабак? Ну что, слабак я теперь?
Нас учат, что мы произошли от обезьян. А по-моему, человек произошел от собак. Не смейся надо мной. Что произойдет, если ударить собаку несколько раз? Отвечай, что произойдет, если долго бить собаку?
— Я не знаю.
— Она укусит.

Дождь. Агенты стоят в лесу под зонтами, когда вдруг на них начинают сыпаться лягушки. Малдер:
— Ну, вот и завтрак.
Скалли:
— Малдер... Просто жабы упали сверху.
Малдер:
— Наверное, у них парашюты не раскрылись.

— По-вашему, это нормально?!
— Публичная дефекация не запрещена законом, если она осуществляется как знак политического протеста.