Есть такая редкая порода людей, которым вера совершенно ни к чему.

Одна святость только у скучных разумов бывает, а человеку мыслящему тяжкие искушения в испытание ниспылаются. Благ не тот, кто не искушается, а тот, кто преодалевает.

Экклесиаст сказал: «Кривое не может сделаться прямым и чего нет, того нельзя сосчитать». А между тем, основоположник научного прогресса Галилей полагал иначе. Он сформулировал главный догмат учёного так: «Измерить всё, что поддаётся измерению, а что не поддаётся — сделать измеряемым».

— Сейчас так много слабых мужчин, ваш пол вырождается. Скоро лет через сто, двести, мужчины станут не отличимы от женщин.

— Знаете, Феликс Станиславович, в жизни вдруг наступает миг, когда чувствуешь, что так более продолжаться не может, — откровенничала Наталья Генриховна. — Нужно остановиться, оглянуться вокруг, прислушиться к тишине и понять про себя что-то самое главное. Я потому и поехала одна — чтобы молчать и слушать. И ещё вымолить у господа прощение за все вольные и невольные погрешения. вы меня понимаете?

— Это в вас, владыко, мужская ограниченность говорит. Мужчины в своих суждениях чересчур полагаются на зрение в ущерб прочим пяти чувствам.
— Четырём, — не преминул поправить Митрофаний.
— Нет, владыко, пяти. Не всё, что есть на свете возможно уловить зрением, слухом, осязанием, обонянием и вкусом. Есть ещё одно чувство, не имеещее название, которое даровано нам для того, чтобы мы могли ощущать Божий мир, не только лишь телом, но и душой. И даже странно, что я, слабая умом черница, принужденнна вам это изъяснять. Не вы ли множество раз говорили об этом чувстве в проповедях, и в частных беседах?